ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ТЕКСТА И ДИСКУРСА

ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ТЕКСТА И ДИСКУРСА 
 
 
Вестник КАСУ
 
19 
объективной  действительности.  С  этой 
точки зрения, главным видом чувственного 
восприятия  является  зрение:  90%  получае-
мой  информации  приходится  на  долю  зре-
ния.  За  ним  следует  слух  и  затем  с  боль-
шим  отрывом  обоняние,  вкус  и  осязание. 
Считается,  что  это  связано  с  природой  че-
ловека,  так  как  в процессе  эволюции  у  че-
ловека  развились  те  "органы"  восприятия, 
которые  были  жизненно  важны.  Самой 
многочисленной  и  разнообразной  является 
лексика  зрительного  восприятия,  затем, 
уже  не  такая  обширная,  следует  лексика 
слухового  восприятия,  и  совсем  малочис-
ленная  –  лексика  обоняния,  вкуса  и  осяза-
ния [1, 363]. 
Сенсорная  лексика,  как  и  другие  ви-
ды  оценок  (например,  эстетическая),  спо-
собна  давать  положительную  или  отрица-
тельную  оценку  описываемому  объекту. 
Слова  сенсорной  оценки  образуют  граду-
альные  ряды,  обозначающие  усиление  оп-
ределенного  эффекта  от  восприятия,  либо, 
напротив,  ослабление,  снижение  эффекта. 
Эти  ряды  и  формируют  шкалы  положи-
тельных и отрицательных оценок. Рассмот-
рим каждый из видов сенсорной оценки. 
Слуховые  сенсорные  оценки  часто 
формируют  градуальные  ряды  повышения 
или  понижения  звучания,  которые  могут 
представлять  собой  шкалу  положительных 
и  отрицательных  оценок  (антонимов)  [5, 
275]. Например: 
 
Положительная оценка 
 
 
 
Отрицательная оценка 
loud 
 
 
 
 
 
 
quiet 
tender 
 
 
 
 
 
 
shrill 
sing 
 
 
 
 
 
 
caw 
chatter   
 
 
 
 
 
whisper 
singing   
 
 
 
 
 
shouting 
talkative   
 
 
 
 
 
silent и др. 
 
Центральной  частью  ряда  положи-
тельной  оценки  являются  звуки,  приятные 
слуху, не раздражающие, гармоничные, что 
может  быть  отнесено  к  норме.  Соответст-
венно,  при  образном  движении  вверх  или 
вниз  по  шкале  эти  звуки  отклоняются  от 
нормы,  так  как  вызывают  у  адресата  не-
приятное,  дисгармоничное  ощущение,  к 
примеру – sing – cry – shout– scream.  
Зрительная оценка в художественной 
речи  обусловлена  рядом  показателей  света 
и  цвета:  дихроматическая  лексика  двух-
цветна, связана с антонимией света и тьмы 
или контрастных цветов, например, белого 
и  черного.  Хроматическая  лексика  обозна-
чает многоцветие. Ахроматическая лексика 
отражает  бесцветные  (серые)  цвета  пред-
метов [5, 290]. В отличие от звуковой, зри-
тельная оценка не всегда связана с показа-
телями  положительной  и  отрицательной 
оценки,  поэтому  антонимия  не  является 
признаком  всех  видов  зрительной  оценки, 
но все же она ей присуща: 
 
Положительная оценка 
 
 
 
Отрицательная оценка 
light 
 
 
 
 
 
 
dark 
bright 
 
 
 
 
 
 
dull 
black 
 
 
 
 
 
 
white 
shiny 
 
 
 
 
 
 
dim 
rosy 
 
 
 
 
 
 
pale 
colourful  
 
 
 
 
 
colourless и др. 
 
Вкусовая,  осязательная  (тактильная) 
и  оценка  органов  обоняния  менее  распро-
странены, нежели слуховая или зрительная. 
Эту группу  сенсорных значений Н.Д. Ару-
тюнова  описывает  так:  «Лексика,  относя-
щаяся к результатам незрительных воспри-
ятий  сравнительно  бедна.  Ее  «богатство» 
окказионально  и  переменно.  Оно  взято 
взаймы у конкретной лексики – более всего 
у  имен  естественных  реалий:  вкус  вишни, 
запах сирени» [3, 42]. 
Вкусовые, осязательные и оценки ор-

ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ТЕКСТА И ДИСКУРСА 
 
 
Вестник КАСУ
 
20 
ганов обоняния очень субъективны и зави-
сят  от  вкусов  говорящего  или  автора.  Со-
гласно Н.Д. Арутюновой, для прилагатель-
ных,  обозначающих  вкус  и  запах,  важна 
вкусовая  оценка,  разделяющая  приятное  и 
неприятное  (tasty  –  tasteless,  sweet  –  bitter, 
spicy-fusty),  тогда  как  для  «осязательных» 
прилагательных  существенную  роль  игра-
ют  внутренние  свойства  предиката  (firm, 
soft,  smooth,  rough)  [3,  40].  Действительно, 
слова  оценки  незрительных  восприятий 
зависят  от  объекта  оценки,  так  как  он  за-
частую  обладает  определенными  узнавае-
мыми  качествами,  например,  выражение  a 
lemon taste вызывает ассоциацию с кислым 
и терпким вкусом, а chocolate taste со слад-
ким  вкусом.  Отсюда  следует,  что  их  рас-
пределение  на  шкале  «положительный»  и 
«отрицательный» часто является условным, 
зависящим  от  контекста,  от  вкуса  говоря-
щего  и,  скорее,  относится  к  делению  на 
«приятный»  и  «неприятный».  Рассмотрим 
данные сенсорные оценки: 
 
Вкусовая оценка: 
Положительная оценка 
 
 
 
Отрицательная оценка 
tasty 
 
 
 
 
 
 
tasteless 
sweet 
 
 
 
 
 
 
bitter 
ripe 
 
 
 
 
 
 
unripe / green 
odorous   
 
 
 
 
 
mouldy 
strong (wine) 
 
 
 
 
 
not strong 
delicious  
 
 
 
 
 
disgusting и др. 
 
Оценка органов обоняния (запах): 
Положительная оценка   
 
 
Отрицательная оценка 
aromatic   
 
 
 
 
 
musty 
fragrant   
 
 
 
 
 
disgusting 
clear 
 
 
 
 
 
 
stuffy, и др. 
 
Осязательная (тактильная) оценка: 
Положительная оценка   
 
 
Отрицательная оценка 
cold 
 
 
 
 
 
 
warm 
icy 
 
 
 
 
 
 
hot 
smooth   
 
 
 
 
 
rough 
even 
 
 
 
 
 
 
uneven 
damp 
 
 
 
 
 
 
dry и др. 
 
Как  видно  из  приведенных  характе-
ристик,  разным  видам  сенсорной  оценки 
присуща  антонимия,  что  позволяет  словам 
сенсорной  оценки  участвовать  в  образова-
нии  стилистических  приемов,  основанных 
на  противопоставлении.  К  таким  приемам 
относятся  антитеза  и  оксюморон.  Антите-
зой  в  стилистике  называют  резкое  проти-
вопоставление  понятий  и  образов,  создаю-
щее контраст [2, 104]. В силу того, что ан-
титеза  основана  на  контрасте,  одним  из 
наиболее  распространенных  способов  ее 
создания  являются  антонимы.  Однако  не 
всегда  антитеза  включает  в  себя  явно  кон-
трастирующие лексемы, зачастую контраст 
может  предполагаться  либо  подразуме-
ваться  [6,  163].  Таким  образом,  в  качестве 
компонентов  антитезы  могут  выступать 
либо  антонимы,  либо  неконтрастные  по 
сути слова, которые, тем не менее, исполь-
зуются для противопоставления одного или 
нескольких  понятий.  Однако  не  всякое 
противопоставление  можно  считать  анти-
тезой.  Антитеза  —  явление  пограничное 
между  стилистикой  и  логикой.  Часто  в  са-
мом противопоставлении нет никаких язы-
ковых  приемов  реализации  этого  противо-
поставления.  Иными  словами,  мы  имеем 
дело  с  противоположными  по  своей  логи-
ческой природе фактами действительности. 
Здесь  нет  антитезы  как  языкового  приема. 
Когда же реализация антитезы осуществля-
ется  не  только  приемом  соположения  про-
тивоположных  явлений,  а  вовлечением  в 

ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ТЕКСТА И ДИСКУРСА 
 
 
Вестник КАСУ
 
21 
орбиту  противопоставления  также  и  слов, 
не  выражающих  противительных  понятий, 
мы  имеем  дело  со  стилистическим  прие-
мом.  В  этих  случаях  слова  получают  до-
полнительные  оттенки  значений.  Контек-
стуальные  значения,  приобретаемые  сло-
вами  в  процессе  реализации  антитезы,  яв-
ляются уже фактами лингвистики, а не ло-
гики.  Поэтому  в  анализе  антитезы  необхо-
димо  учитывать  те  смысловые  наслоения, 
которые  появляются  в  словах  в  результате 
противопоставления сопоставляемых поня-
тий  [4,  243].  Существенным  условием  ан-
титезы  является  то,  что  противоположно-
сти подчиняются объединяющему их поня-
тию.  Однако,  такое  соподчинение  может  и 
не  быть  логически  точным  или  сугубо  ан-
тонимичным.  
Рассмотрим  теперь,  как  сенсорная 
лексика  участвует  в  образовании  приема 
антитезы,  и  какие  художественные  задачи 
выполняются ей в этом случае. 
Антитеза  может  быть  реализована 
как в пределах одного предложения, так и в 
составе  крупных  отрезков  высказывания. 
Внутри  одного  предложения  антитеза 
обычно  создает  полную  смысловую  закон-
ченность  высказывания  —  сентенцию  [4, 
242].  Как  правило,  антитеза  имеет  эмоцио-
нальную окрашенность. Антитеза же, обра-
зованная  словами  сенсорной  оценки,  при-
обретает  дополнительные  функции  –  ука-
зывает  на  разнообразие  или  же  резкую 
смену событий и впечатлений: 
There  I  did  my  work.  I  wrote  whatever 
the city whispered or roared or chuckled to me 
on my diligent wanderings about its streets. 
(O’Henry, No Story) 
 
While  I  gazed,  this  fissure  rapidly  wid-
ened  –  the  entire  orb  of  the  satellite  burst  at 
once upon my sight – my brain reeled as I saw 
the mighty  walls rushing asunder – there  was 
a  long  tumultuous  shouting  sound  like  the 
voice of a thousand waters – and the deep and 
dark  tarn  at  my  feet  closed  sullenly  and  si-
lently  over  the  fragments  of  the  “House  of 
Usher”.  
(Poe, The Fall of the House of Usher) 
 
В этих примерах антитеза образуется 
словами  слуховой  оценки.  Контрастные 
глаголы  whispered  и  roared,  находящиеся 
на  противоположных  делениях  образной 
шкалы  звучания,  указывают  на  разнород-
ность  впечатлений  говорящего.  Языковые 
средства,  обозначающие  интенсивные, 
стремительные звуки – beating, loud, explo-
sion,great shriek, shouting, like the voice of a 
thousand waters, rushing, roaring– вступают 
в  контраст  с  наречием  silently  лишь  в  са-
мом  конце  эпизода,  тем  самым  сигнализи-
руя  резкую  смену  событий.  Антитеза  вто-
рого  примера  подчеркивается  зрительной 
оценкой,  которая,  однако,  не  образует  рез-
кого  контраста  в  силу  дистантного  распо-
ложения выражающих ее средств, и, следо-
вательно, не образует отдельной антитезы – 
the entire orb of the satellite –dark. 
В нижеследующем примере антитеза, 
реализуемая в рамках одного предложения, 
образуется словами зрительной оценки.  
It was the best of times, it was the worst 
of  times; it  was  the  age  of  wisdom,  it  was  the 
age of foolishness, it as the epoch of belief, it 
was the era of incredulity, it was the season of 
Light, it was the season of Darkness, it was the 
spring  of  Hope,  it  was  the  winter  of  Despair, 
we  had  everything  before  us,  we  had  nothing 
before  us…  on  the  right  and  in  front  and  be-
hind… 
(Dickens, A Tale of Two Cities) 
 
Выше  мы  говорили  о  том,  что  зри-
тельная  оценка  зачастую  строится  на  про-
тивопоставлении  света  и  тьмы.  Этот  кон-
траст  может  стать  антитезой,  в  которой 
свет  и  тьма  символизируют  добро  и  зло. 
Лексические  средства  приведенного  от-
рывка  служат  как  раз  такому  противопос-
тавлению  –  положительного  –  Добро 
(Light) – и отрицательного – Зло (Darkness). 
Этим двум концептам, выраженным слова-
ми  визуальной  (зрительной  оценки),  под-
чиняются  все  другие  контрастирующие 
понятия: Light – the best of times, the age of 
wisdom,  the  epoch  of  belief,  spring  of  Hope, 
everything  before  us;  Darkness  –  the  worst  of 
times, the era of incredulity, the winter of De-
spair, nothing before us.  
Антитеза  может  быть  сформирована 
противопоставлением  оценок  разных  ти-
пов,  например,  сенсорной  и  эмоциональ-
ной, как в нижеследующем примере: 
Bitter,  bitter  was  his  joy,  and  full  of 
strange gladness was his pain. 

ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ТЕКСТА И ДИСКУРСА 
 
 
Вестник КАСУ
 
22 
(Wilde, The Fisherman and His Soul) 
 
Данный  отрывок  представляет  собой 
яркий пример логической антитезы, так как 
в  нем  отсутствует  антонимическое  проти-
вопоставление. Существительные joy и pain 
не являются прямыми антонимами – первое 
относится  к  сфере  эмоциональных  ощуще-
ний,  второе  выражает  физическое  состоя-
ние. Однако в данном контексте слово pain 
приобретает  дополнительное  значение  – 
боль  душевная,  благодаря  которому  оно 
переходит  в  сферу  средств  передачи  эмо-
циональных  состояний,  образуя  вместе  с 
joy  стилистическую  антитезу.  Прилага-
тельное  bitter,  выражающее  вкусовую 
оценку,  также  логически  противопоставле-
но  определяемому  им  существительному 
joy. Их сочетание образует стилистическую 
фигуру  оксюморон,  которая,  в  свою  оче-
редь,  вступает  в  противопоставление  со 
второй частью предложения – full of strange 
gladness  was  his  pain.  Этот  пример  антите-
зы  хорошо  иллюстрирует  смысловые  на-
слоения,  которые  появляются  в  словах  в 
результате противопоставления понятий. 
Антитеза,  представленная  словами 
сенсорной  оценки  в  составе  крупных  от-
резков высказывания, имеет иные задачи: 
When  I  opened  the  window  just  now  a 
draught of wet, cold air gushed into the room 
and sent my loose pages whirling. Yet the wind 
had  sunk  to  a  gentle  soughing,  and  the  heavy 
rain  had  diminished  to  a  chill  drizzle  as  the 
huge  skirts  of  the  storm  swept  northward. 
Looking  from  the  lighted  room  into  the  dark-
ness, I could see nothing and hear nothing but 
the muted wind. The darkness seemed to press 
close  up  to  the  house  and  to  isolate  it,  as  if 
there  had  been  an  unthinkable  lapse  of  time 
and  the  earth  were  slowly  turning  in  sunless 
and  starless  space  where  movement  and  non-
movement  are  the  same.  I  shivered;  and  shut 
and curtained the window. 
(Aldington, Now Lies She There) 
 
The second shot came as he twisted the 
gun free from the other’s fingers. Gun in hand, 
he  stepped  back.  He  felt  a  vague  amazement 
and  horror  as  Harmsworth  fell  like  a  log  to 
the floor and lay there. Even more vaguely, he 
was  aware  that  a  door  had  burst  open,  and 
that  a  girl  was  standing  there,  her  mouth 
opening  and  shutting,  making  sounds.  Then 
the door slammed. He heard a frantic dialing, 
and  a  high-pitched  girl’s  voice  screaming 
something about police. 
(Mayne Hull, The Wishes We Make) 
 
Первый  отрывок  построен  на  проти-
вопоставлении  замкнутого  пространства,  в 
котором находится рассказчик – the lighted 
room,  открытому  пространству  –  the  dark-
ness.  В  этом  противопоставлении  отража-
ется конфликт внешнего и внутреннего ми-
ра  (внутреннего  мира  рассказчика),  объек-
тивного и субъективного. Помимо указания 
на  темное  время  суток  существительное 
darkness  реализует  здесь  более  широкие 
значения – ‘темнота как отсутствие света’ и 
‘внешняя  тьма’  –  sunless  and  starless  space. 
Таким  образом,  darkness  противопоставле-
но  субъективному  пространству  наблюда-
теля – the lighted room– по двум признакам 
–  наличие/отсутствие  света  и  замкну-
тое/открытое пространство.  
В  примере  2  языковым  средствам, 
изображающим громкие, отрывистые звуки 
–  burst,  slammed,  frantic,  high-pitched, 
screaming – противопоставлена фраза с вы-
ключенным звуком – her mouth opening and 
shutting, making sounds. В этом отрывке ан-
титеза,  образованная  словами  слуховой 
оценки,  служит  созданию  эффекта  немого 
кино  –  персонаж  видит,  что  другое  лицо 
производит  звуки,  но  не  может  идентифи-
цировать их.  
На  приеме  антитезы  могут  быть  по-
строены  целые  произведения.  Например, 
рассказ  М.  Шелли  «Смертный  бессмерт-
ный»  (“The  Mortal  Immortal”),  в  котором 
антитеза представлена уже в названии, тем 
самым  подготавливая  читателя  к  контра-
стам,  пронизывающим  все  произведение. 
Рассказ  в  буквальном  смысле  изобилует 
противопоставлениями,  как  явными,  осно-
ванными  на  антонимах,  так  и  неявными, 
логически  подразумеваемыми.  Приведем 
здесь  только  некоторые  из  них:  young  Im-
mortal, day and night, to sleep – to wake, hour 
– eternity, true or false, poor – rich, silk-clad 
– sad-robed, heaven and earth. 
Проведенный  анализ  позволяет  сде-
лать  следующий  выводы.  Антитеза  –  сти-
листический  прием,  основанный  на  проти-
вопоставлении.  Для  создания  контрастной 

жүктеу 5.1 Kb.

Поделитесь с Вашими друзьями: